Том 25. Письма 1897-1898 - Страница 158

158

…Соболевскому ~ едва ли дам еще что-нибудь раньше лета. — Следующим рассказом Чехова, помещенным в «Русских ведомостях», была «Новая дача» (1899, № 3, 3 января).

…одну повесть в «Русскую мысль», другую в «Cosmopolis»… — Для «Русской мысли» Чехов готовил повесть «Ионыч» (передав ее впоследствии в «Ниву»), для журнала «Cosmopolis» — рассказ «У знакомых».

…Ваш студент… — Д. И. Эфрос, брат жены Коновицера, живший с ними в 1896 г. на даче в Васькине, близ Мелихова.

Печатается по автографу (ИРЛИ). Впервые опубликовано: На памятник Чехову, стр. 179.

2215. Ф. Д. БАТЮШКОВУ

3 (15) января 1898 г.

Год устанавливается по ответному письму Ф. Д. Батюшкова от 15 января 1898 г. (ГБЛ).

…пришлите корректуру… — Батюшков 15 января сообщал о высылке корректуры рассказа «У знакомых»: «На более тонкой бумаге оказалось невозможным печатать — слишком сквозит. Впрочем, пакет и в таком виде не увесист — с точки зрения почты, которая, по счастью, не может принимать в расчет драгоценность содержания…» (ГБЛ). О получении корректуры см. письмо 2229.

2216. А. С. СУВОРИНУ

4 (16) января 1898 г.

Печатается по автографу (ЦГАЛИ). Впервые опубликовано: с пропусками — Письма, т. V, стр. 145–147; полностью — ПССП, т. XVII, стр. 208–209.

Год устанавливается по содержанию: упоминание дела Дрейфуса и выступления Золя в его защиту, суждение о выдержке из трактата Л. Толстого «Что такое искусство?».

…rouge et noir… — В рулетке — ставка на красные и черные цифры.

Дело Дрейфуса закипело ~ Зола благородная душа… — О начале нового этапа дела Дрейфуса см. письма 2163, 2178 и примечания (1, 2) к ним. С 4 декабря 1897 г. (даты здесь и ниже приведены по новому стилю), когда французское правительство официально подтвердило виновность Дрейфуса и началось расследование обвинений, выдвинутых против Эстергази, в газетной полемике вокруг «дела» наступило некоторое затишье. Наконец, 11 января 1898 г. военный суд под давлением генерального штаба и военного министерства полностью оправдал изменника Эстергази вопреки очевидным фактам (тождественности почерка Эстергази с почерком пресловутого «бордеро» и ряду других доказательств). Правительство рассчитывало, обманув таким образом страну, пресечь кампанию за пересмотр дела Дрейфуса. Однако через день, 13 января, в газете «L’Aurore» появилось письмо Э. Золя к президенту республики Ф. Фору под заглавием «Я обвиняю!…» Письмо это разошлось в первый же день тиражом 300 тыс. экземпляров и получило огромный отклик во всем мире. Золя прослеживал ход «дела» со времени процесса над Дрейфусом в 1894 г. и поименно обвинял представителей верхушки военного министерства и генерального штаба, военный суд — виновников «одного из величайших беззаконий нашего столетия», «злокозненную свору истинных преступников». Вскрывая подлинные причины «дела» Дрейфуса, Золя утверждал, что «самоуправство горстки чинов, нагло попирающих сапожищами волю народа», стало возможным в обстановке, «когда одурманивают сознание простого люда и бедноты, потворствуют мракобесию и нетерпимости, пользуясь разгулом отвратительного антисемитизма». Выдвинув обвинения против военных властей, Золя сознательно навлек на себя судебное преследование, стремясь таким путем обратить внимание всего мира на дело Дрейфуса и предать гласности материалы процесса. Суд над Золя был назначен на конец января (см. об этом письма 2235, 2248, 2254, 2296 и примечания (1, 2, 3, 4) к ним).

Чехов понимал, что начинается новый и длительный этап борьбы вокруг дела Дрейфуса, — ср. мнение Золя: «Лишь теперь начинается настоящее дело Дрейфуса, ибо лишь теперь обозначились окончательно позиции противоборствующих сил: с одной стороны, злодеи, всеми неправдами стремящиеся похоронить истину, с другой стороны, правдолюбцы, готовые пожертвовать жизнью ради торжества правосудия».

Газета Суворина возобновила в эти дни нападки на Золя, начатые с первых же его выступлений в защиту Дрейфуса. Передовая статья «Нового времени» (1898, № 7894, 3 января) утверждала по поводу письма «Я обвиняю!…», что «письмо это скорее имеет характер факта, относящегося к области психиатрии, чем „преступного деяния“, подлежащего суду».

Суворин в очередном «Маленьком письме» (CCCXXII), помещенном в том же номере, объяснял мужественный шаг Золя тем, что «восстает самолюбие знаменитого писателя, задетого за живое, больно, чрезвычайно больно укушенное неуспехом…», и он «прибег к скандалу, как к средству шумному и весьма безопасному».

…и я (принадлежащий к синдикату и получивший уже от евреев 100 франков)… — Чехов иронизирует над излюбленной темой французских антисемитских газет, «Нового времени» и статей самого Суворина, утверждавших, что борьба в защиту Дрейфуса организована и финансируется «Международным еврейским синдикатом» (см. «Маленькие письма» Суворина: «Новое время», 1897, № 7804, 17 ноября; 1898, № 7849, 3 января). В последнем из них всех тех, кто убежден в невиновности Дрейфуса — следовательно, и Чехова — Суворин называл «лакеями <…> еврейской плутократии». Э. Золя в статье «Синдикат» («Le Figaro» от 1 декабря 1897 г.), отвечая на клевету антисемитской прессы, писал, что если и существует синдикат, то это синдикат «людей доброй воли, сторонников правды и справедливости <…> Да, я принадлежу к этому синдикату и верю, что все мужественные сыны Франции принадлежат к нему».

…я послал Вам поздравительную телеграмму. — См. «Несохранившиеся и ненайденные письма», № 911.

Здесь харьковский окулист Гиршман… — В архиве Чехова (ГБЛ) хранится несколько писем к нему от Л. Л. Гиршмана и членов его семьи. Из писем видно, что Чехов часто встречался с этой семьей, а больному сыну Гиршмана Павлу писал по возвращении в Россию, интересуясь состоянием его здоровья. В письме жены Гиршмана Юлии Александровны от 29 мая 1898 г., посланном Чехову из Харькова, говорилось: «Вчера мы получили Ваши книги. Сердечно благодарю Вас за них и милую надпись. Горжусь ею…» Ср. также дневниковую запись Чехова за январь в «Календаре для врачей» на 1898 г.: «2/14. Был у Гиршмана в Hôtel des Beaumetzes» (см. т. 17 Сочинений).

158